Предпросмотр Настройки ПросмотрСайт →
Энциклопедия →
#межкультурный_этикет /3/ →
Бизнес с британцами: деловой этикет и гардероб, переговоры, развлечения, нетворкинг #межкультурный_этикетCSS: List hover
#межкультурный_этикет
Английский деловой этикет: базовые принципы
количество знаков: 45167
время чтения: 37 – 60 минут
- содержание -
Деловой стиль одежды в Великобритании
Переговоры с британскими партнерами
Бизнес-развлечения в Великобритании
Этикет в классических
частных клубах Лондона
Этикет деловых подарков
в Великобритании
Деловой стиль одежды в Великобритании
Общие рекомендации
Консервативная одежда очень важна в Великобритании. Рекомендуется со всей серьезностью отнестись к прочтению формальных дресс-кодов. Избегайте предметов одежды из тартана, известного в народе как шотландская клетка и прочих кричащих нарядов, заигрывающих с местным аутентичным наследием – это не будет считано как лояльность, скорее будет воспринято как неловкий реверанс местной культуре. Предпочтите совершенно нейтральный деловой образ. Городской образ – темные тона, пригнанный фасон и солидные аксессуары. Деловой повседневный образ должен быть выдержан в контурах дресс-кода Lounge Suit.
Деловой повседневный образ должен быть выдержан в контурах дресс-кода Lounge Suit, также известного как Business Dress,
или Dark Suit. Великобритания сегодня – законодатель западных дресс-кодов и апологет классовых маркеров в одежде.
Базовые принципы мужского делового образа
Мужчины, занимающие высокие должности, носят обувь со шнуровкой, ни в коем случае не лоферы. В Великобритании бытует предвзятое отношение к дельцам в лоферах. Мужские сорочки должны быть без карманов. В противном – крайнем – случае карманы должны быть пусты. Мужчины-иностранцы не должны носить полосатые галстуки. Британское «обмундирование» в полоску имеет определенные коннотации – это маркер принадлежности к университету, клубу, полку. Полоски как дизайн будут выглядеть имитацией или могут быть неверно интерпретированы. Мужская одежда должна быть превосходного качества, но не обязательно должна выглядеть новой. Какие-то признаки изношенности допустимы. Однако все предметы одежды должны быть выстираны и отутюжены.
Базовые принципы женского делового гардероба
Женщины также одеваются консервативно: платье или юбка с блузкой и жакетом, закрытые туфли на невысоком каблуке – от 3 до 7 см. Городской образ – темные тона, пригнанный фасон и солидные аксессуары.
ЭКСПЕРТНОЕ СУЖДЕНИЕ:
Shahidha Bari"What to wear at work: the new rules"© Financial TimesКликните здесь, чтобы раскрыть перевод статьи
ЧТО НОСИТЬ НА РАБОТУ: НОВЫЕ ПРАВИЛА«Она носит одежду, как если бы та была наброшена на нее вилами». Мое любимое оскорбление, брошенное одним персонажем Джонатана Свифта. Это определение подходит моему собственному повседневному виду за рабочим столом дома за грудой сочинений в студенческие годы. И хотя я прилагаю чуть больше усилий, выходя в свет, например, удаляю очевидные невооруженному глазу кофейные и чернильные пятна, я с трудом вспоминаю, когда в последний раз носила костюм на работе.
Ученые, по общему признанию, имеют тенденцию к беспорядочному пестрому гардеробу, но эта смешанная путаница говорит о гораздо более широкой тенденции. Действительно офисная культура и условия труда изменились настолько радикально за последние пару десятилетий, что многие из наших дресс-кодов сейчас кажутся крайне озадачивающими.
Поскольку фриланс и аутсорсинг распространились по всей экономике, и многие из нас становятся «hot desk» или работниками на дому, некогда устоявшиеся отношения между менеджерами и сотрудниками, были перекалиброваны. Между тем, процветающий ландшафт технологических стартапов и компаний, которые занимаются креативным дизайном, похоже, положил начало революции без галстуков.
Редко возникает новая неопределенность, более очевидная, чем летом, которая всерьез распространилась на этой неделе в Лондоне, чтобы вызвать внезапный всплеск рубашек с короткими рукавами и мятых льняных костюмов. В знойную погоду, когда мы сидим за рабочими столам в туфлях и носках, сшитых на заказ платьях и галстуках, абсурд консерватичного офисного дресс-кода становится очевидным. Разве может один режим подходить для любой погоды? Взглянув на пассажиров вагона пригородного поезда в жаркий день – на расстегнутые воротники, босоножки и шорты (О, боже!), вы вполне можете подумать, что формальная офисная одежда даже в офисах банкиров и юристов уже утратила актуальность.
Изменила ли эта возросшая неформальность в деловом гардеробе то, как мы взаимодействуем друг с другом? Касательно норм, применимых к женщинам на рабочем месте – хотелось бы надеяться. Недавно в Японии модель, актриса и писатель Юми Исикава инициировала петицию, протестуя против высоких каблуков, которые, по-видимому, обязательны для женщин в некоторых японских офисах. Она собрала 30 000 подписей. На просьбу прокомментировать это министр здравоохранения и труда Японии Такуми Немото заявил, что каблуки «необходимы и уместны». Кто знал, что бурсит –неотъемлемая часть бизнеса? Тысяча женщин в отчаянии помахали сердитым стилетто.
Кампания Исикавы также привлекла международное внимание. Ее хэштег #KuToo (игра японских слов для обуви, куцу и боли, – куцуу) эффектно перекликается с кампанией #MeToo, и многие женщины, я подозреваю, чувствуют ее боль буквально. Разве с нами такого не было, когда по какой-то причине мы спешно переобувались в более функциональную обувь прямо в офие?
Если вы когда-нибудь видели популярный ромком Майка Николса
«Деловая девушка» / «Working Girl» 1988 года, то вспомните, что персонаж Мелани Гриффит Тесс делает что-то похожее в открывающей сцене фильма. Протискиваясь через помещение на пароме Стейтен-Айленда, она спешит на Манхэттен вместе с сотнями других, начинающих свой рабочий день. Оказавшись в офисе, она снимает кроссовки и натягивает каблуки. Спустя тридцать один год после «Деловой девочки» вопросы о том, что женщины должны носить на рабочем месте наводят уныние.
Вопрос одежды часто является двойным обязательством для женщин, которые хотят, чтобы их судили по профессиональным качествам, а не по внешнему виду, но которые также знают, что существуют невысказанные правила, которые превращают офисную одежду в минное поле. (Любой, кто готовится к натиску офисных летних вечеринок и рассматривает обнаженные плечи вместо пиджака, подтвердит это.) Если вы любите одежду и заботитесь о том, что на вас надето, то вам еще сложнее, так как это может восприниматься как признак поверхностного характера.
Возможно, наши постоянные дебаты о дресс-кодах свидетельствуют о чем-то еще: о более глубоком беспокойстве по поводу того, что мы никогда не чувствуем себя непринужденно, будь то одежда, которую мы носим, или кожа, в которой мы находимся. Костюм – это один из способов, с помощью которого мы выражаем свои самые серьезные заботы о силе, власти и свободе. В нашей одежде есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд.
Женщины, особенно, на рабочем месте знают все о самоограничении. Это происходит как следствие статуса женских тел в жизни в целом: различные способы, которыми наши тела наблюдаются и оцениваются по их внешнему виду, часто против их воли. В худшем случае это укореняется в нас как непоколебимый внутренний самонадзор. Мы представляем, как за нами следят, и держим себя под контролем. Мы одеваемся, чтобы заслужить одобрения, желания и уважения, а также держать в страхе критику, неприятие и нападение.
За вопросом о том, что носят женщины, стоит это беспокойство, узнаваемое в те моменты, когда женщина останавливается дважды перед зеркалом у входной двери, одергивая край юбки или блузки, молча стягивая формальный жакет на вечеринке или разглаживая заломы на футболке перед встречей.
И это чувство тревоги не всегда неуместно. На рабочем месте мы как тела, так и костюмы, хотя мы часто не хотим этого признавать. Дресс-коды представляют нас как униформу, тем самым обезвреживая нас, но мы не всегда взаимодействуем друг с другом беспристрастно и без дискриминации. Разве это не одно из с трудом завоеванных прозрений движения #MeToo и его сексуальных расчетов? Мы встречаемся и работаем в наших офисах, конференц-залах и залах заседаний, в темно-синих костюмах и полированной обуви, что обнаруживает видимую респектабельность, но нет никаких гарантий, что кодекс поведения обеспечит нам безопасность.
Костюм - надежный, респектабельный, достойный – доминировал в истории мужской одежды с 1666 года, когда Карл II издал указ, предписывающий униформу – рубашка и жилет для дворян. Сэмюэл Пипс даже фиксирует это в своей дневниковой записи 8 октября, отмечая: «Решимость короля создать моду на одежду, которую он никогда не изменит. Это будет жилет, я не очень хорошо знаю, как; но это должно научить благородной бережливости и пойдет на пользу».
Это знак его силы: костюм должен был выдержать испытание временем. Хороший костюм выдержит. Костюм может быть вне времени, и он также придает своему владельцу авторитет, который переживет любое унижение. Он обещает своему владельцу, что тот выйдет из любого столкновения невредимым. В самом преувеличенном виде мы свидетельствуем это, когда Джеймс Бонд грациозно отряхивается после своей смерти и уходит в закат. Или возьмите Киану Ривза, чудесным образом одетого в фильме "Джон Уик" , даже когда он забрызган кровью после обстрела.
Конечно, можно и ошибиться в манере носить костюм. Подумайте только о пухлом полиэстере, который носит
Дэвид Брент в сериале BBC "Офис" / "The office" в исполнении Рики Жерве. Правильный костюм предполагает самообладание, так же, как плохо надетый выдает неумелось и в вопросах, не связанных с гардеробом.
Как предмет одежды может обладать такой силой? В своем исследовании
«Надзирать и наказывать» 1975 года французский философ Мишель Фуко назвал послушного гражданина «послушным телом». Этот послушный орган, утверждал он, является продуктом школ, больниц, вооруженных сил и рабочих мест, человеком, организуемым и обучаемым во благо современной капиталистической экономики. Послушный орган подчиняется законам, прислушивается к указаниям, никогда не уклоняется, и поэтому костюм – наряду с формальной униформой, которую носят в школах, больницах и судах, –является одним из способов проявления этого дисциплинарного общества. Он ограничивает мельчайшее проявление индивидуальности как мигающее предупреждение, сигнал о несогласии, которое нужно подавить.
Но дисциплинарное общество Фуко работает более ненавязчиво, культивируя в каждом субъекте усвоенное чувство самоосуждения. Мы внимательно следим за саморегулированием, опасаясь порицания. То, как мы, очевидно, «выбираем» одеваться, может предать эту внутреннюю бдительность. На рабочем месте многие из нас одеваются осторожно, опасаясь отклонений от определенных правил и обвинений в непрофессионализме. В основе дисциплинированного общества лежит вопрос о том, что именно мы регулируем. Что, мы боимся, всплывет из-за умеренности, трезвости костюма?
Современный костюм обладает определенной полнотой и прочностью, «раздражающим совершенством», как однажды написала историк моды Анна Холландер, отметив в нем полноту разногласий с неровными краями жизни.
«Солидность костюма выглядит неловко, когда нынешние тысячелетние импульсы имеют тенденцию к распаду. Когда все вокруг фрагментировано и деконструировано, костюм остается, в основном, тем же самым. Даже язык вокруг него наполнен силой: подумайте о неявной силе в словах buttons (кнопки), braces (подтяжки), zips (молнии), cuffs (манжеты) and ties (галстуки) – язык костюма подавляет и сдерживает. Власть – это часть костюма, не похожая ни на один другой предмет одежды, слышимая на его языке и видимая в форме.» – Анна Холландер.
Костюм исходит от власти, направляемой через менеджеров, банкиров, юристов, полицию и политиков, внешне передающих свои полномочия. Эта сила может быть скромной, настолько обычной и вездесущей, что она невидима. Но костюм не невидим. Это кусок сложной геометрии и квалифицированной инженерии. Пиджак, сшитый портным состоит из 45-50 составных частей, и для ее изготовления может потребоваться до 75 отдельных операций. Это одна из тех пригодных для жилья структур, как дома, школы и храмы, которые мы строим, и в которых происходит жизнь.
В наши самые требовательные события жизни, на свадьбах и похоронах, собеседованиях и судебных заседаниях, мы носим костюм, как будто он может наполнить нас чем-то, чего мы, кажется, не имеем без него. Это его величайшая иллюзия – сила и прямота, которую он может транслировать даже там, где ее нет. И моменты, когда исчезает непроницаемость фасада костюма, могут быть очень яркими: подумайте о стыдливых трейдерах, выходящих из упавшего инвестиционного банка, сжимающих свои вещи в картонных коробках.
Для женщин, конечно, правила очень разные. В 1966 году Ив Сен-Лоран разработал «Le Smoking», брючный костюм в качестве своего видения экспериментальной женской одежды. Отголосок голливудской андрогинности Марлен Дитрих, он также перекликается с современностью и все более неточными границами сексуальных различий. На фотографии Хельмута Ньютона
"Le Smoking" для Paris Vogue в 1975 году женщина, хладнокровная и стройная, стоит на освещенной ночью улице с уложенными назад волосами и сигаретой в руке. Она – ее собственный мужчина, больше чем блестящий симулятор или притворный претендент на корону. Она ловко забирает себе все мужские привилегии без проблеска сомнений.
На самом деле, женщина на работе в своем костюме может подвергаться насмешкам, пародироваться и унижаться. Но, возможно, именно страх лежит в основе зачастую презрительного отношения к женщинам, находящимся у власти, которые обычно высмеивают то, что они предпочитают носить в общественной жизни: насмешки по поводу
брючных костюмов Хиллари Клинтон или колкости в адрес Терезы Мэй, которая берет на себя вопросы премьер-министра в
туфлях с леопардовым принтом.
Мускулинность не избежит и этого столкновения невредимой. Женщина в костюме переосмысливает то, что значит быть мужчиной, выполняя это искаженно или выставляя это как фантазию. Я думаю о музыканте
Janelle Monáe в ее любимой униформе: смокинги, сделанные из блестящего атласа c украшенными лацканами – крутые, вежливые и красивые. Чего хотят женщины от костюма? Не обязательно быть мужчинами, имеющими право на свой авторитет и неприкосновенность. Возможно, они хотят быть больше, чем мужчинами, чтобы показать, насколько хрупкой может быть их сила, насколько небрежно она может быть присвоена и легко отброшена.
Японский фурор на высоких каблуках – это всего лишь последняя итерация длящейся битвы за равенство на рабочем месте. Высокие каблуки могут быть красивыми – есть ли что-нибудь красивее, чем изогнутая утонченность подъема? Но нет ничего невинного или случайного в том, что свободное передвижение не является обязательным условием дизайна женской обуви. Это раскрывается в остроте каблука шпильки и плохо распределенном весе штангетки.
Мобильность – главный посыл в языке женской эмансипации: стеклянные потолки, через которые мы можем прорваться, кухни, на которых мы больше не должны оставаться, дети, которых мы оставляем дома, карьерные лестницы, по которым мы изо всех сил пытаемся подняться. Как женщины двигаются в обуви имеет значение. Мобильность – это феминистский вопрос и метафора о том, куда женщины хотят попасть и как они могут это делать.
В связи с этим возникает любопытный парадокс: по мере того, как офисная культура выглядит все более и более расслабленной, кодексы поведения, с помощью которых мы стремимся обеспечить равенство и свободу от преследований, кажутся более строгими. Некоторые мужчины могут быть озадачены вопросом о том, что является подходящим поведением на рабочем месте, но женщинам всегда приходилось задумываться над вопросом о том, как они могут представить себя и что означает казаться подобающими, правильным и безопасным. Это признак нашего прогресса в том, что мы все – женщины и мужчины – должны задуматься о том, как мы ведем себя на работе. Мы помним, что под костюмами мы являемся телами, которые обязаны достойно взаимодействовать с другими.
Можно предположить, что отступление физического рабочего места – все эти виртуальные конференции и кухонные столы, маскирующиеся под комнаты для совещаний, – помогут нам обойти такие конфликты. Я не совсем уверена. В конце -концов, я не могу не чувствовать некоторую ностальгию по офисам и суматохе, которую они накапливают: пальто, перекинутые через спинки стульев, запасные колготки, хранящиеся в верхнем ящике, брошенные кроссовки, случайно выглядывающие из-под письменного стола. К счастью, не все может произойти в облачных технологиях и с помощью онлайн-обмена файлами. В какой-то момент мы все должны одеться для работы и произвести наилучшее впечатление.
❝
Костюм может быть вне времени, и он также придает своему владельцу авторитет, который переживет любое унижение. Он обещает своему владельцу, что тот выйдет из любого столкновения невредимым. В самом преувеличенном виде мы свидетельствуем это, когда Джеймс Бонд грациозно отряхивается после своей смерти и уходит в закат.
Конечно, можно и ошибиться в манере носить костюм. Подумайте только о пухлом полиэстере, который носит Дэвид Брент в сериале BBC "Офис" / "The office" в исполнении Рики Жерве. Правильный костюм предполагает самообладание, так же, как плохо надетый выдает неумелось и в вопросах, не связанных с гардеробом.
Shahidha Bari
❝
Любопытно, что по мере того, как офисная культура выглядит все более и более расслабленной, кодексы поведения становятся все более строгими.
Shahidha Bari
изучите комплектацию шести ЗАПАДНЫХ деловых и светских дресс-кодов, ЗАКОНОДАТЕЛЯМИ КОТОРЫХ СЕГОДНЯ ВЫСТУПАЕТ ВЕЛИКОБРИТАНИЯ
ВИДЕО-КЛАСС
ДРЕСС-КОД ЭТИКЕТ
ОФОРМИТЬ ДОСТУП К ТРЕНИНГУ
видео-класс
ДРЕСС-КОД ЭТИКЕТ
[7 тем - 117 минут - 1 инфо-тест]
доступ на 5 дней с момента первого вхождения в урок
instagram
Заполняя форму заказа, вы соглашаетесь с условиями
договора публичной офертыСоглашаюсь с договором оферты
Переговоры с британскими партнерами
Как инициировать знакомство
Лучший способ завязать контакт с руководителем высшего ранга – через третье лицо. Попросите, чтобы вас познакомили. Если в будущем между вами возникнут недоразумения, то возникновении проблем в дальнейшем не следует вовлекать в них человека, который представил вас друг другу. Иногда секретарь может представить вас руководителю, в крайнем случае представьтесь сами.
Быть представленным, получить рекомендацию, протекцию – метод классического нетворкинга по-прежнему актуален в Великобритании.
Результаты
Бизнесмены Великобритании, как правило, заинтересованы в быстрых результатах, нежели в долгосрочных перспективах.
Перемены
Перемены – не всегда убедительный мотив для британцев, поскольку их менталитет консервативен.
Эмоции
Британцы обычно не выказывают восторг, возбужденность и другие эмоции. Старайтесь также сдерживать свои.
Риски
Британцам свойственно умалять значение опасных ситуаций. Им также свойственно
воздерживаться от претензий к продуктам или планам.
Продажи
Избегайте агрессивных стратегий продаж. Не торопите британцев поскорее принять решение. Приложите усилия к тому, чтобы не оставить о себе впечатление как о снисходительном дельце.
Авторитет
Мудрый ход – послать на переговоры старшего руководителя, поскольку они пользуются большим уважением и, как правило, более сдержаны в поведении. Оставьте
британскому руководителю объявить, что встреча закончена, после чего не задерживайтесь с уходом.
Представление
Обмен визитными карточками – взаимный. Получив визитную карточку, прочтите, что на ней написано, прежде, чем убрать ее.Не сокращайте имена, помните о лигитимности аристократических титулов в этой стране и обращайтесь в официальной форме до тех пор, пока собеседник сам не предложит перейти на фамильярный манер.
Вопросы
Старайтесь в целом избегать опрашивать людей. Излишние вопросы навязчивы.
Не заводите разговоры на спорные темы, такие как: религия, политика и различия в бизнес-этике между вашими странами. Помните о правиле принимающей стороны: в Риме поступай как римляне.
Формулировки
Говорите полными предложениями. Некоторые переговорщики имеют привычку начинать фразу и обрывать, не доведя ее до логического заключения, – отличный способ провокации собеседника, не правда ли?
Критика
В то время как сами британцы очень самокритичны, от гостей они ожидают того, что те не будут присоединяться к критическим измышлениям. Просто слушайте. Если они начнут вам жаловаться, не ввязывайтесь, терпеливо слушайте.
Извинения
Британцы часто извиняются даже за мелкие неприятности. Хорошо, если вы научитесь играть по их правилам и тоже будете извиняться за любые причиненные неудобства. Слова «sorry» вполне достаточно.
Беседа
У британцев есть привычка добавлять в конце своего реплики возвратный вопрос. Например, «it’s a lovely day, don’t you think?» – он помогает поддерживать непрерывность беседы. Воспользуйтесь этим методом пинг-понга в беседе.
ЭКСПЕРТНОЕ СУЖДЕНИЕ:
Andrew Gottschalk"Negotiation with the British from across the waters"@ Medius AssociatesКликните здесь, чтобы раскрыть перевод статьи
ПЕРЕГОВОРЫ С БРИТАНЦАМИ ПО ТУ СТОРОНУ МОРЯ“We did, we did.... we didn’t think it was a good idea!”Наверное, самая загадочная вещь для иностранцев – и почему мы подвержены частым обвинениям в вероломстве – это язык взаимодействия. Особенности коммуникации на английском языке уходят корнями в структуру языка. Это единственный европейский язык, который позволяет изменить смысл всего предложения в момент его произнесения.
Сравните это с немецким языком, в котором глагол находится в конце предложения, а вся семантическая часть строится до его произнесения. Во Французском языке частица 'ne' должна стоять перед глаголом. Разница колоссальная. У англичан есть возможность изменить свое мнение, позицию, даже свои ценности по мере развития ситуации. Сильнее прочего в процессе переговоров огорчает то, что это происходит через тонкие, едва уловимые сигналы, которые не считываются иностранцами.
Намеки – вид искусстваБританская культура коммуникаций пронизана намеками. Результат генетически застенчивых людей, практиковавших веками передачу сообщений с помощью экивоков и никогда прямым текстом. Поэтому британцы так преуспели в считывании и формулировании намеков – том, с чем большинству европейцев приходится сложно.
Намекающие люди предпочитают не говорить именно то, что они имеют в виду, потому что это связано с влиянием их идей на собеседника. Вместо того, чтобы перейти прямо к делу и сказать «Я не думаю, что это сработает» или « Я хочу завершить встречу ровно в 4 часа» намекающие люди предпочитают давать непрямые подсказки в надежде на то, что другой человек поймет посыл без явного заявления, которое может быть воспринято и как давление.
Британское искусство вежливости – это классическая форма косвенности. У британцев существует негласное соглашение о вежливости, который обусловлен тем, что собеседники не навязывают свою точку зрения, оставляют друг другу пространство для маневра или выхода/ухода от вопроса, что в целом воспринимается как комфортное, корректное и дружелюбное общение.
Другие культуры имеют более прямой стиль общения, ценят прямолинейность, видя в ней проявление честности как наивысшей добродетели. Поэтому переговоры между намекающим британцем и прямолинейным голландцем могут быть напряженными, если в результате 40 лет работы в Royal Dutch Shell и Unilever у переговорщиков не выработалась способность приспосабливаться.
Если представить шкалу стилей общения с «намеками» на одном конце и с «прямыми заявлениями» на другом, то британцы заслуженно займут свое место на точке «намеков». Находясь в этой позиции, британцы могут находить прямые разговорные стили агрессивными, грубыми или даже тупыми. Тем временем переговорщики из других коммуникационных культур с другого конца шкалы стилей могут найти британский намекающий метод пассивным, непоследовательным или даже вводящим в заблуждение. Так намекающий тип переговорщиков выгялдит в глазах своего антипода неясным и нерешительным, в то время как прямолинейный переговорщик выглядит в глазах намекающего настойчивым, грубым или агрессивным.
В манере общения британцев большое значение имеет и манера передачи информации. То, как мы доставляем слова может сообщить больше информации, чем простой обмен фактами. Нюансы, на которые следует обратить внимание иностранному переговорщику в процессе общения с британцем – скорость речи, громкость, интонация, потому что в комплексе они демонстрируют позицию.
Во время переговоров британцы говорят довольно тихо и модулируют свой голос к тому, что на слух воспринимается как приятный, не угрожающий монотон. Тем не менее люди из культур, где нормальный объем голоса выше (к ним относятся южно-европейские культуры) могут найти британскую манеру подозрительной. Громкие переговорщики считают, что тихие переговорщики не дают информации, будучи скрытными и неуверенными в себе; они могут также не воспринять критику или гнев всерьез, если она не будет выражена тоном голоса, повышенным до крика. Точно так же тихие переговорщики могут испытывать раздражение в компании «громкоговорителей», считая, что на них кричат или давят.
Темп речи – еще один существенный нюанс. Часто европейские клиенты комментируют повышенную скорость, на которой говорят британцы. На этот фактор жалуются даже американцы, поэтому несложно представить, как трудно для не-носителей языка синхронизироваться с британским оппонентом.
Суммируя все факторы британской манеры коммуникации в ходе переговоров, можно сказать, что они говорят беглым темпом, мягким тоном и предпочитают намеки прямолинейности. Какие сложности это может вызывать у иностранных собеседников?
Во-первых участникам переговоров бывает трудно точно понять, чего хотят британцы. Особенно если переговорщик британец находится в подчиненном положении, он скорее всего не выйдет напрямую со своими потребностями из-за страха получить отказ. Он будет продолжать делать намеки в надежде, что оппонент воспримет это сообщение.
Вторая сложность – чистота восприятия иностранным переговорщиком – носителем английского как второго языка – британской манеры донесения смысла. В этом случае можно посоветовать запросить разъяснений, резюмировать смысл сказанного своими словами и постараться закрепить итоговый вывод по каждому вопросу. Если иностранный переговорщик будет фиксировать на бумаге услышанное, затем прочитает свои заметки и подтвердит понимание вслух, то процесс коммуникации в дальнейшем не будет осложнен мисинтерпретацией сказанного, о которой одна из сторон могла бы умолчать.
Намекающий стиль общения у британцев выглядит как неявная связь между ступками и условиями. Коллеги с континента могут сделать вывод о том, что ожидается уступка, но ему по-прежнему будет непонятно, что он в действительности получит взамен. Советуем иностранным переговорщикам безжалостно использовать «если» и «тогда» в переговорах. Например, «Если вы дадите нам это, тогда мы сможем изменить даты доставки». (Сначала выдвигайте свои условия!)
“Excellent, splendid, super, spiffing and all that” Один из наших французских коллег любит рассказывать о трудностях, с которыми он столкнулся по прибытии в Великобританию, где собирался работать в британском офисе. Его неоднократно заставляли чувствовать себя социально некомпетентным, отвечая на его реплики неловким молчанием.
В свое стране он был довольно популярным парнем, которому легко давались хорошие деловые отношения с немецкими, бельгийскими и голландскими партнерами перед тем, как он посетил наши туманные острова.
Затем однажды все стало ясно, когда он уныло смотрел переиздание культового сериала «Мстители» / “Avengers”. Джон Стид, главный персонаж, элегантно проплывший кровожадный эпизод, не сформулировал ничего кроме «Удивительно» / “amazing” или «И не говорите» / “you don’t say” и реагировал на угрожающие жизни катастрофы сердечным «О, Боже» / “oh dear”.
Это дало французу важное понимание манеры «британского занижения».
Задумайтесь, как мы чувствуем себя в условиях немецкой тяжеловесности, итальянской разговорчивости или французского высокомерия.
Вооружившись этим новым видением, наш француз-партнер решил ограничить свой словарный запас несколькими стратегическими высказываниями, такими как «отлично» / “excellent” или «понимаю, о чем вы, абсолютно!» / “I see what you mean, absolutely !”, а а также завершал свои утверждения стратегическим «Не так ли?» / “Isn’t it?” К его удивлению (и облегчению), его проблемы исчезли в одночасье. Он стал «одним из своих» и обнаружил, что большинство его рабочих партнеров были более чем готовы поделиться своими мыслями и трудностями с ним.